1.Кто имеет право проявлять интерес к воздушному судну и в каких случаях?
(участковый, ПРОСТОМЕНТ, прокуратура ,ФСБ, иные силовые структуры...
Целевая проверка, просто увидел, настучали, обнаружены полеты, пойман во время полета с посадкой, зафиксировали бортовой номер во время полета)
В нашей стране - любой из перечисленных вариантов плюс другие не перечисленные.
2. В каких случаях опечатывают борт, или могут опечатать.
Это может произойти в любом случае, если вы не сможете найти нужное продолжение партии. Но происходит это редко, т.к. органы - тоже люди, им с вами возиться без перпективы (судебной, отчетной или денежной) нет интереса. Если какой был предметный залет - тогда вероятность больше. Но при таком залете даже мы вас жалеть не будем. Не должно быть таких залетов у настоящего партизана.
Составляетсяли протокол, если да то что писать в обьяснение?
Это в сильной степени зависит от ситуации, однозначного ответа быть не может. Точно так же - в зависимости от ситации - иногда можно подписывать этот протокол, а иногда ни в коем разе не стоит.
Как свести все к минимальным санкциям? (ну кроме взятки)
Что вы такое говорите? Какие взятки? Денег в нашей кухне в таких случаях давать нельзя и не нужно. Я, напр., своим регулярно говорю: узнаю, что кто-то давал деньги в подобных случаях - в клубе можно больше не появляться. Мелкая авиация во всем мире летает бесплатно. Сунете палец в рот - отожрут все крылья.
Как влияет на ситуацию наличие регистрации борта?
В большинстве случаев (мы про партизанские полеты, ессно) - положительно влияет, т.к. иногда позволяет быстрее закончить обсуждение вопроса. Но если вы понимаете, что на месте конфликт не закончится, тогда размахивать регистрацией не стоит. Как говорится, если нет бумажки, то нечего отбирать. То же самое с пилотским.
Несколько примеров из личного опыта.
Эпизод 1.
2000 год, зима. Горнолыжный спуск через речку от Мячково. Покатушки для тех, кому надоело на лыжах падать, деликатно пригибаясь под заходящие по схеме мячковские борта. С мячковским диспом предварительно созвонились, чтобы не напрягать, он в курсе. В очереди - пара мужичков слегка подогретых. На лбу у обоих - предпреждающий знак 3.1.8 "Чиновник". Знака 1.33 "Прочие опасности" в глазах не видно. Ласково проявляют интерес к необычному пепелацу. Плавно переходят к предметным вопросам:
- А он у вас зарегистрирован?
- А как же. Нельзя же летать без регистрации!
- А отчего же бортового номера нет?
- Так у него бортов-то нет - наносить некуда.
- Ну хоть по заявке прилетели-то?
- А как же. Нельзя же летать без заявки.
- А заявку вы через кого подавали?
- Да вон через них (в сторону Мячково).
- А если проверим?
- А вы кто будете-то?
- А я (называет должность и ФИО - один из наиболее известных старших чиновников ЦУГАНа, до сих пор там, не буду называть фамилию).
- Ой, как приятно! Давно хотели с вами познакомиться.
Далее разговор переходит на человеческое обсуждение насущных проблем мелкой авиации. Под занавес:
- Ну, вот вам мой тлф, звоните, если что.
- Спасибо. Прокатиться не желаете?
- Не, спасибо. (вполголоса) Я бы с удовольствием, да второй начальству настучит. А заявочку-то вашу я завтра проверю, позвоню Максимову.
Ессно, Максимову никто не звонил, что было без слов понятно. Было видно, что мы понимаем друг друга - он наше незавидное положение и то, что мы никому не мешаем и не представляем опасности для общества, мы - необходимость делать для него видимость соблюдения приличий. Кстати, после этого я пару раз обращался к этому человеку по делу - помогал без всяких условий.
Недавно знакомый ходил к нему по делу, напомнил об этом эпизоде, дядька не забыл
🙂
