Тактика штурмовки советскими истребителями в 1941-42 гг.

[Kamerad]

Не все так однозначно и сложно понять какой командир лучше, тот, который бросает в пекло, или тот который бережет и так далее.

Кто на постоянной основе выполняет боевые задачи с меньшими потерями людей и матчасти, тот и лучше.

Вы определитесь, пожалуйста, о чем речь в Ваших постах.
1. Если о тактике штурмовок (о которой Вы ни слова не написали), то можно рассмотреть её через призму развития АСП и зенитных средств в конкретный период времени.
2. Если о непогрешимости Покрышкина и о том, что все остальные - трусы и непрофессионалы (Ваши слова :"...знаю я таких "начальников"..." ). Так я повторюсь - тем, для кого Покрышкин безгрешный святой, лучше вообще эту тему не изучать. Читайте только его мемуары, этого хватит чтобы быть верующим.
3. Если о парадоксах типа "ошибка выжившего" или "эффект Пекинхема", так это весьма общие вопросы, не имеющие никакого отношения ни к Покрышкину, ни к штурмовке.

Не все так однозначно и сложно понять какой командир лучше, тот, который бросает в пекло, или тот который бережет и так далее. Примечателен пример с американскими Б-17 участвовавшими в налетах на Германию.

Что Вы хотели показать этим примером? Что Покрышкин, "бросая ведомых в пекло", тем самым их спасал?
Так это абсолютно не соответствует действительности. Ведомых в 1941-43 он терял практически постоянно (убитыми, ранеными, сбитыми, подбитыми), да ещё и гордился этим ("Со мной не каждый сможет летать!" ). За высокие потери понижался в должности.

Важность умения летать ведущим понимает любой летчик, хоть раз летавший строями за ведущего. Причем оторваться от опытного летчика надо постараться. А если Покрышкин вылетал с "желторотиком", то оторвавшись от него, по сути бросал новичка на съедение противнику. Бросая "старика" - то же самое, хотя и не столь критично.
Понимание это пришло к Покрышкину лишь во второй половине 1943.

По теме штурмовок истребителями. Как справедливо написал mfs68, тактика штурмовых действий зарождалась ещё в ПМВ. В силу малочисленности и слабости матчасти авиации Российской Империи, наши авиаторы редко выполняли несвойственные им задачи (такие как штурмовка), т.к. основной работы хватало с избытком. Зато в Гражданскую были случаи, когда штурмовые действия авиации оказывали решающее влияние на ход сражений. Например, разгром конного корпуса Жлобы 29.06-03.07.1920 был в значительной степени обусловлен действиями, в т.ч. штурмовыми, врангелевской авиации. Кстати, при личном участии генерала В.М. Ткачева.

Интересный план штурмовки, также уже в Гражданскую, на Северном фронте, был предложен широко известным полковником Казаковым (самый результативный русский ас тех лет): часть машин штурмует, часть производит посадку на вражеском аэродроме , а "спешившиеся" экипажи поджигают находящиеся на аэродроме аппараты красных. План с "десантом" остался нереализованным, 17 июня 1919 одиннадцать машин "Славяно-британского корпуса" ограничились бомбардировкой и штурмовкой аэродрома Пучуга. Для сравнительно небольшого наряда результат был довольно удачен - сожжен один и повреждено четыре самолета, без своих потерь.

 

[Сергей73]

К вопросу о результативности штурмовки истребителем.
Согласно нижеприведённого документа штурмовку производил лётчик Лукашевич Николай Яковлевич. Друг Покрышкина, несчастливо погибший спустя четыре месяца после данного эпизода (+8 мая 1942 г.) при испытании полученного из ремонта Мига, был хорошим воздушным бойцом. Гибель друга глубоко потрясла Александра Ивановича, после этого он по собственному признанию стал раздражительным...

Нельзя наверняка сказать, на каком самолёте в данный момент летал Лукашевич. Это мог быть И-16, но вероятнее всего Миг-3. Лукашевич согласно документа совершал боевой вылет в одиночку.

Память народа

Результаты вылета для действий одного-единственного самолёта впечатляющи, даже не считая произведённой разведки. Однако, объективности ради надо сказать, что подобный случай из разряда тех, по результатам которых в штабных документах появлялись завышенные цифры. Тем более, что слова Лукашевича подтвердить никто бы не смог.

В следующем месяце феврале был другой случай штурмовки. Рассказывает Георгий Голубев, в будущем ведомый Покрышкина.
"В эти февральские дни на донецкой земле шли упорные бои. Лётчикам каждый день приходилось делать по нескольку вылетов. Погода стояла холодная, неустойчивая. То завьюжит снегом так, что и стоянок самолётов не видно, то вдруг распогодится.
В один из таких дней шестёрка истребителей, возглавляемая капитаном Павлом Крюковым, получила боевое задание - разведать скопление фашистских войск в районе Красного Луча.
К цели шли на высоте 1200 метров, чтобы точнее выйти на объект. Крюков с ведомыми Искриным и Старчиковым держался поближе к железной дороге, которая тёмной ниткой просматривалась на заснеженном поле. Зимой вообще сложнее вести ориентировку, чем летом. Белое покрывало снега скрывает под собой все ориентиры: поля, реки, озёра, дороги, населённые пункты, даже леса. Они приобретают необычные, иные очертания, нежели на карте. Глазу не за что зацепиться. И лётчику трудно определить место своего нахождения. Но если хорошо присмотришься, то заметишь, что снег не везде одинакового оттенка. Наезженные дороги темнее, хорошо выделяются места скопления техники. Машины, хотя и окрашены в белый цвет, по отдельным признакам довольно хорошо различимы. При полётах в зимних условиях можно легко заблудиться. Чуть ослабил внимание - потерял ориентиры, снова надо опознавать местность. Основная надежда - на компас и время полёта.
Впереди по курсу полёта на горизонте показался населённый пункт. Над заснеженными крышами домов разносился по ветру дым. искрин сличил курс полёта с расчётным, посмотрел на часы: по времени выходило, что это - Красный Луч.
Комэск Крюков перевёл истребитель на снижение и начал заводить группу в атаку. Фашистские зенитчики открыли огонь. В начале из эрликоновских пушек, потом из пулемётов с юго-восточной окраины города. Огненные трассы пулемётно-пушечных очередей проносились совсем близко.
Опытный воздушный боец капитан Крюков провёл не один десяток успешных штурмовок и воздушных боёв. Атаковал аэродромы, танковые и механизированные колонны, боевые порядки артиллерии, переправы через реки и места скопления пехоты. Используя солнце, облака, плохую видимость, рельеф местности, он внезапно выходил на цель и наносил большие потери врагу. А если попадал под зенитный огонь, то умело строил противозенитный манёвр. И на этот раз он завёл группу со стороны солнца так, что солнечные лучи били прямо в глаза наводчикам зенитных пушек и затрудняли ведение прицельного огня. Но фашистским зенитчикам всё-таки удалось повредить самолёты Искрина и Старчикова. Однако молодые лётчики, проявив отвагу и упорство, вновь шли в атаки на врага.
Над полем боя стоял сплошной рёв моторов, гул взрывов, прерываемые пулемётной трескотнёй и хлопками разорвавшихся снарядов. В образовавшемся дымном облаке П. Крюков, Н. Искрин, Н. Старчиков и Н. Ершов делали заход за заходом. Стремительность атак нарастала. Горели автомашины, взрывались боеприпасы..."
(Г.Голубев. "Друзья мои лётчики". - М., 1986. Стр.47-49)

На фотоснимке Павел Крюков сидит рядом с Покрышкиным.

 

[Kamerad]

В следующем месяце феврале был другой случай штурмовки. Рассказывает Георгий Голубев,

Поскольку Голубев пришел в полк в июне 1943, то его рассказ о вылете февраля 1942 малодостоверен. Поэтому ему приходится ограничиться "героическими буднями"

Огненные трассы пулемётно-пушечных очередей проносились совсем близко.

молодые лётчики, проявив отвагу и упорство, вновь шли в атаки на врага.
Над полем боя стоял сплошной рёв моторов, гул взрывов, прерываемые пулемётной трескотнёй и хлопками разорвавшихся снарядов.

 

[Сергей73]

Поскольку Голубев пришел в полк в июне 1943, то его рассказ

Именно так я к нему и отношусь. Героическая советская брошюра. Но ничего лучше применительно к зимним штурмовкам этого полка начала 1942-го мне найти не удалось.

 

[Сергей73]

Эпизод боевого пути ещё одного советского аса. Закалюк Алексей Семёнович. Из 298-го ИАП, соседнего покрышкинскому 55-му. В 41-м и 42-м летал на И-16, в 43-м пересел на "Аэрокобру". Приведённое ниже повествование примечательно, кроме всего прочего, тем, что в нём фигурируют те же топонимы Донбасса, что на слуху и в текущие дни: Волноваха, Изюм...

Биографическая справка с таблицей воздушных побед.
На данном фото Закалюк второй справа с орденом Красного Знамени.

Итак, зима начала 1942 года, январь. Закалюк летает на пушечном И-16 последней серии, раздобытом им в сталинградских авиамастерских. Далее фрагмент из книжки.
"Утром Закалюк в составе девятки И-16 под командованием командира полка Тараненко вылетел на штурмовку наземных войск противника южнее города Изюм. При подходе к цели сплошной завесой повисли впереди шапки разрывов. Внизу по дороге на Изюм двигались колонны автомашин. Тараненко подал команду перестроиться в правый пеленг и пошёл сквозь эту завесу огня в пикирование на автомашины. За ним ринулись в атаку и остальные лётчики.
Закалюк взял в прицел большую крытую брезентом автомашину, пустил два эрэса. Они впились в землю рядом с автомобилем: один впереди, около капота, другой - справа. От мощных взрывов машина перевернулась набок и загорелась. Закалюк поймал в прицел следующую, нажал гашетку. Самолёт слегка задрожал от работы двух пушек. Снаряды рвались прямо в машине. Яркая вспышка вырвалась фонтаном вверх.
Закалюк при выводе истребителя из пикирования почувствовал взрыв под самолётом. Что-то сильно ударило по левой ноге. Она начала тяжелеть, появился в кабине запах гари. Закалюк осмотрелся, вроде было всё в порядке, мотор работал ровно, без перебоев. Он уже заходил в следующую атаку, когда увидел за своим самолётом шлейф серого дыма. "Подбит!" - с досадой подумал он и круто развернулся в направлении линии фронта. Группа, отштурмовав, левым разворотом уходила от цели. Внизу было видно, как горят машины."
(Георгий Гордеевич Голубев. "Друзья мои лётчики". М., 1986. Стр. 104)

Для тех, кто опять готов заявить, что Голубев этого конкретного случая видеть не мог, поскольку на данный момент ещё не был даже на фронте. Я скажу так. Если лётчик, летавший на таком же самолёте, слышит рассказ другого лётчика, он вполне адекватно в состоянии передать этот рассказ, пусть потеряв при этом оригинальные детали и украсив его деталями из своего опыта боевых вылетов или поняв его под углом своего опыта. По существу это не станет искажением исторической истины. Я не читаю писателей-журналистов, написавших книжки про лётчиков, именно в силу этого принципа: они представляют себе лётную работу лётчика очень со стороны, используют дилетантские расхожие понятия такие как "краснозвёздные крылья", "ястребок", "рванул штурвал" и т.д. Напротив, тот, кто знает, о чём говорит, не соврёт.

 

[Сергей73]

Не совсем в тему ветки, но такое время сейчас... Рассказывает вновь Георгий Голубев о хорошем воздушном бойце из соседнего 104-го гв. полка покрышкинской авиадивизии замкомэска Михаиле Лиховиде, убитом в августе 44-го бандеровцами. Выдержка из книги Голубева "Друзья мои лётчики", текста которой в интернете нет. Набираю на клавиатуре. О том, что случилось с 22-летним лётчиком, героем Советского Союза, сбившим к лету 1944-го года 16 вражеских самолётов. Вместе с ним убит техник Краснянский, они напару перегоняли самолёт из ремонта в свой полк. По пути совершили вынужденную...

"6 августа с продвижением на запад наземных войск перелетели и части 9-й авиационной дивизии. 16-й и 104-й гвардейские истребительные авиаполки перебазировались с аэродрома Гуйче на аэродромы в Польшу. Лётному составу потребовались новые лётные карты западной части Польши и всей Германии, которых в полку не оказалось.
Начальник штаба полка майор Шуляк попросил Алексея Закалюка зайти на КП.
- У меня для тебя есть задание, - сказал начальник штаба. - Нужно будет слетать в Лисьи Ямы, в штаб дивизии, отвезти боевое донесение майору Бычкову и получить топокарты для полка.
Прилетев в Лисьи Ямы, Закалюк первым делом зашёл в штаб дивизии, вручил боевое донесение майору Бычкову, потом пошёл на склад за полётными картами. Пока подбирали ему нужные листы, Алексей сидел и думал о своём друге Мише Лиховиде. Почему он так долго не прилетает с Краснянским? Ведь прошло уже несколько дней. Что случилось?
Получив всё необходимое, Закалюк приехал на аэродром, погрузил карты в самолёт и взлетел в сторону Майдана.
При полёте на малой высоте Алексей внимательно осматривал сильно пересечённую со множеством площадных и точечных ориентиров местность. В этой пестроте не сразу заметишь самолёт, который должен был перегонять Михаил. Но вот показался в небольшой лощине хутор Майдан, на полянке - самолёт. И рядом - ни души. Где же Лиховид с Краснянским? Куда они запропастились? Закалюк снизился до бреющего полёта. От увиденного сердце похолодело... Самолёт был весь изуродован! Значит, с Лиховидом и Краснянским случилось какое-то несчастье...
Вернувшись на свой аэродром, Закалюк поехал на КП, доложил о том, что увидел, командиру полка подполковнику П.П.Крюкову и командиру дивизии полковнику А.И.Покрышкину.
Выслушав капитана, они долго молчали. Наконец, командир дивизии спросил:
- Товарищ Закалюк, а Вы точно установили, что самолёт наш?
- Установил по номеру...
- Значит, это дело рук бандеровцев! - сказал Александр Иванович Покрышкин. - Надо срочно ехать туда и расследовать.
Командир полка поручил это дело капитану Соколову, сержанту Есегулову и двум солдатам.
В одной машине с капитаном Соколовым поехали попутчиками майор Полухин и капитан Закалюк. Они должны перегнать готовые после ремонта "аэрокобру" и Як-9.
До Равы-Русской команда добралась к исходу дня без всяких приключений, но при выезде на Гуйчу, куда должны были завезти Полухина с Закалюком, солдаты НКВД задержали машину, мотивируя это тем, что выезд из города запрещён комендантом города. Пришлось ехать в комендатуру, но и комендант советовал отложить поездку: весь район контролируется украинскими националистическими бандами - бандеровцами... Однако, Соколову всё же удалось уговорить коменданта.
Отъехав от Равы-Русской не более десяти километров, Соколов и Закалюк увидели на окраине села Сеньковице сгоревший дом. В саду на деревьях были повешены три человека. Это было дело рук бандитов.
Наконец, наши добрались до Гуйче, и тут их поразило безлюдье. Когда-то стоял здесь полк, было много жителей, сейчас - ни одной души! Подъехав к школе, где размещался штаб полка, встретили небольшой отряд войск НКВД во главе с лейтенантом. Тот, узнав, что лётчики приехали за самолётами, очень обрадовался, просил скорее забрать их, а то бандеровцы почти каждую ночь делают налёты на место расположения его отряда. Закалюк и Полухин договорились, что если всё нормально с материальной частью, то сразу же выруливают на старт и взлетают. Осмотрев самолёты, они сели в кабины, связались по радио с командным пунктом дивизии. Запустили моторы и тут Закалюк обнаружил недодачу оборотов винта на полном газу.
Майор Полухин улетел один. Закалюк решил ехать вместе с Соколовым к самолёту, который должен был перегнать Лиховид, и снять с него винт для замены.
По приезде они увидели истребитель, увязший глубоко колёсами в грунт. Недалеко от него лежали старый винт и передняя стойка шасси. По колее было видно, как Лиховид пытался рулить, но безуспешно. Самолёт был весь ободран, снято полностью оружие с боеприпасами, демонтирована радиостанция, все электро- и радиокабели перерезаны, в моторе виднелись пулевые пробоины, обшивка фюзеляжа и крыльев в нескольких местах пробита топором, горловины бензобаков открыты. Бандеровцы, очевидно, пытались поджечь самолёт.
В кабине Закалюк обнаружил следы засохшей крови и нескольких стреляных гильз от пистолета ТТ.
Он подозвал Соколова, показал ему на пятна крови, передал гильзы.
- Значит, Лиховид сидел в кабине, отстреливался и получил ранения, - предположил Соколов, глядя на гильзы.
Отойдя от самолёта в направлении стоявшего неподалёку шалаша, Соколов с грустью сказал:
- Вот и всё, Алексей. Если у нас и была хоть какая-то надежда, то теперь она рухнула...
Заглянув в шалаш, они обнаружили сумку с инструментами и комбинезон, свёрнутый рулоном.
Прошли ещё дальше, нашли в траве гофрированную трубку от противогаза, взяв её в руки, почувствовали запах бензина. Почему она здесь оказалась?
Внимательно осмотрели вокруг площадку. Нашли следы лошадей, прошли по ним и обнаружили обгоревший человеческий труп. При осмотре с трудом опознали по блестящей металлической коронке на зубе техника-лейтенанта Краснянского. Стало сразу понятно, почему здесь валялась трубка от противогаза. Бандиты набирали ею из бензобака горючее и обливали свою жертву...
Лиховида нашли метрах в ста пятидесяти от самолёта. Он лежал в канаве ничком, без гимнастёрки, в белой майке, весь окровавленный, в бриджах, без сапог. Отчётливо было видно пулевое ранение в грудь с правой стороны и две сабельные глубокие раны в голове. В левом кармане брюк находилась пустая обойма из-под патронов пистолета ТТ. Здесь же, рядом, валялись стреляные гильзы...
- Выродки рода человеческого! - потрясённый увиденным, сказал Закалюк, - фашистские бандиты! Вы дорого заплатите за смерть наших боевых друзей!
Прошли годы... От лютых врагов украинского и русского народов, подлых предателей - бандеровцев давно и след простыл. А память о бесстрашном лётчике Герое Советского Союза Михаиле Степановиче Лиховиде жива. Почтить её приходят люди к Холму Славы во Львове, где похоронен герой."

 

[Сергей73]

Истребитель Анатолий Леонидович КОЖЕВНИКОВ первый раз на фронт попал в июле 1941 года, будучи до этого инструктором лётного училища. На фронт (западная Украина) прилетели на И-16 в безпушечном варианте. И сразу в бой! К сожалению, фото с "ишачком" не нашлось.

"Через два часа после посадки наша группа получила задание на первый боевой вылет.
Первый боевой! Я пишу о нём много лет спустя, когда ощущение его сильно приглушилось множеством последующих боёв, а ещё больше - временем. И всё-же очень хорошо помнится почти каждая минута первого вылета... "Наконец-то, - с облегчением вздохнул я. - Сегодня встретимся с теми, кто принёс нам столько горя. Посчитаемся с врагом. Скорей бы!" И вместе с тем на сердце тревожно. Ведь враг сегодня не условный, как было в школе, а самый настоящий, и в настоящем бою победителем бывает только один, другой - побеждённым...
Наша задача - штурмовым ударом с воздуха остановить продвижение фашистской колонны, нанести противнику максимальное поражение.
Наскоро изучили маршрут и, уточнив цель, взлетели. Наше звено идёт в ведущей эскадрилье. Точно выдерживаю своё место в строю. И странно - волнение, которое испытывал на земле, почти сразу прошло в воздухе. Хочется поскорее увидеть передний край.
По карте устанавливаю, что мы уже над линией боевого соприкосновения, над тем местом, которое у меня отмечено двумя параллельными линиями: синей и красной. Всматриваюсь в наземные предметы, но вижу только пожарища да исковерканную снарядами землю. Ни танков, ни орудий врага, ни даже окопов. Неужели прошли передний край, не заметив его?
С земли перевожу взгляд на небо. Оно теперь особенно опасно. Небо чистое, ясное, видимость отличная. Противника нет. А что, если бы он внезапно появился? При таком плотном боевом порядке, которым мы идём, было бы трудно отразить удар. Стеснён манёвр. Мысль о том, чтобы сейчас увеличить интервал и дистанцию, отгоняю прочь - можно внести лишь путаницу в строй. Но мысль эта застревает в голове - её не следует отпускать.
Ведущий группы покачиванием с крыла на крыло известил о приближении к цели. Ещё минута - и под нами дорога. По дороге ползёт зелёная колонна фашистов - машины с пехотой, орудия, бензозаправщики. Машинально проверяю положение гашеток, снимаю их с предохранителя. Посмотрел в прицел. Всё в порядке.
Первое звено пошло в атаку. За ним второе. Иду в атаку в составе третьего звена. В прицеле возникают крытые брезентом автомобили, бегущие в сторону люди, застопоренные мотоциклы. Нажимаю на гашетки - слышу сухой треск пулемётов. Следы трассирующих пуль теряются в колонне. Дымят моторы грузовиков, вспыхивают ярким пламенем цистерны. Бьём по голове и хвосту колонны, чтобы лишить противника возможности рассредоточиться.
Из атаки выхожу на бреющем полёте. Замечаю, что во время прицеливания наши боевые порядки рассыпались: индивидуальное прицеливание в плотном строю по узкой цели оказалось выполнить невозможно. Все штурмуют самостоятельно.
Делаю новый заход. Колонна превратилась в хаос. Горят автомашины, взрываются бензоцистерны, заливая всё вокруг багровым пламенем. Бензин горит в кюветах.
Когда кончились патроны, ведущий подал сигнал сбора. Группа, пристраиваясь, легла на обратный курс.
И вот мы на своём аэродроме. Задача выполнена! Каждому хочется рассказать о штурмовке. Всё, что произошло несколько минут назад на дороге, вновь возникает в горячих рассказах истребителей: "Я сразу чёрные кресты на борту машины увидел"... "А я по цистерне ударил в хвосте колонны"... "А я головной грузовик рубанул"...
Впечатлений хватит до утра. Командир наталкивает на мысль о выводах, которые следует сделать из боя. Опыт получен ещё небольшой, но уже получен.
Почему не стреляли вражеские зенитки? Видимо, потому, что мы появились внезапно. Значит, надо добиваться внезапного удара. Кажется, всё просто, но для нас всё это практически ново.
Единодушно мы забраковали плотные боевые порядки. О скованности манёвра в плотном строю во время полёта думал не только я, но и многие другие лётчики.
Для нас началась новая, со своими нерушимыми правилами школа - школа войны."
(Цитирую по изданию "Записки истребителя" - М., 1959. Стр. 12-14.)

 

[Сергей73]

Источник нижеследующего материала по своему уникален. После того, как лучших боевых лётчиков сразу после войны направили учиться в Военно-Воздушную Академию, все сплошь герои Советского Союза ("золотая орда"), ста из них было предложено описать один из лучших и особо запомнившихся воздушных боёв во время войны. На основе данных записок в 1947 году маленьким тиражом была выпущена брошюра с грифом "для служебного пользования". Попал в неё и рассказ гв. майора Назаренко Дмитрия Павловича.

"Октябрь 1941 г. Штурмовки аэродрома Таганрог. Противник на второй день после захвата Таганрога посадил на аэродром 50 Ме-109.
Немецкий лётчик, сбитый под Ростовом, подтвердил эти данные. Наш истребительный полк, базировавшийся на аэродроме Ольгинская (близ Ростова), получил следующую задачу:
12 самолётов И-16 под прикрытием 6 самолётов ЛаГГ-3 произвести штурмовку аэродрома Таганрог. Времени для доразведки цели не было. Командир полка подполковник Гончаров собрал лётный состав и проработал задание.
Проработка задания заключалась в следующем:
1. Объявлен боевой порядок группы, т.е. указано каждому лётчику место в строю.
2. Указан порядок взлёта звеньев.
3. Нанесён на карты маршрут полёта.
4. Получено указание: в случае воздушного боя над аэродромом противника в бой вступает группа прикрытия.
Маршрут полёта: Батайск, далее по Таганрогскому заливу с курсом 270 градусов, разворот вправо на 90 градусов с перестроением в правый "пеленг" звеньев.

Высота полёта 900 метров, группа прикрытия на высоте 1400 метров.
Два захода на штурмовку и уход от цели через залив. Из-за отсутствия радио на самолётах И-16 команды подавать эволюциями самолёта и личным примером командира группы и командира звеньев.
По ракете запустили моторы.
Первым взлетел ведущий группы зам. командира полка майор Давидков, левым ведомым его звена был подполковник Гончаров, правым ведомым - я.
Сбор группы произвели за две минуты, т.к. взлетали звеньями с мест стоянок, не выруливая на старт.
К такому взлёту все лётчики были подготовлены, да и аэродром вполне был пригоден для взлёта во всех направлениях.
Над аэродромом пристроилась и группа прикрытия 6 ЛаГГ-3. При подходе к аэродрому были встречены сильным огнём МЗА.
Две пары самолётов ЛаГГ-3 начали подавлять зенитный огонь, а мы с ходу начали штурмовку материальной части.
Лейтенант Закурдаев и лейтенант Журов атаковали взлетевшую дежурную пару Ме-109 и сбили её. Больше самолёты не взлетали. После первой атаки наша группа смешалась.
Зенитка била беспорядочно и редко, т.к. штурмующие самолёты снижались до бреющего полёта, расстреливая даже отдельных фрицев, бежавших в укрытие. Так, например, майор Давидков расстрелял фрица, повисшего на колючей проволоке.
Уходить с аэродрома начали "змейкой", пока подтянулись все самолёты. Девять очагов пожара видны были на расстоянии 30 км. Все наши самолёты возвратились на свой аэродром.
Посадку произвели в сумерках по кострам.
Восемь самолётов имели несколько пулевых пробоин. Технический состав работал целую ночь, и к утру все самолёты были исправны. На второй день с рассветом этим составом экипажей был произведён повторный налёт на аэродром Таганрог.
По-видимому, фрицы не ожидали нас так рано. Зенитки начали стрелять только после второго захода. При отходе от цели в воздухе появилась пара Ме-109, которая не вступила в бой, но преследовала нас 15 км, идя выше на 600 метров и в стороне на сто метров.
Мы потеряли один самолёт от зенитного огня.
По агентурным данным, на аэродроме Таганрог было полностью уничтожено 23 самолёта Ме-109.
Победа в воздухе была обеспечена: отличной техникой пилотирования (взлёт и посадка с боковым и попутным ветром в сумерках), отличной дисциплиной строя, хорошей стрелковой подготовкой и, несомненно, высоким патриотизмом наших лётчиков".

Далее для сравнения Назаренко рассказывает о случае штурмовки в марте 1945 года, но там уже другая техника, другая подготовка, и опыт... (Цитируется по изданию: Сто сталинских соколов. В боях за Родину. - М., 2005. Стр. 228-230.)

 

[Сергей Фролович]

Уважаемые коллеги позвольте сказать два слова. На сегодня существует целая структура по дезинформации наших молодых и не очень грамотных коллег. В своих мемуарах Покрышкин неоднократно отзывается хорошо о Речкалове, он как правило возглавлял ударные группы. Я всегда думал что это солидный дядя а оказалось что это совсем молодой паренёк. Рос по карьере Речкалов стремительно, но на должности командира полка не справился, об этом Покрышкин пишет но фамилии не называет. Насчёт сбитых, после 20-25 сбитых летчику особой мотивации уже не имелось, вторую звезду давали не всем. Во время войны никто особо на личном количестве сбитых не заострял внимание. Главным всегда было выполнение боевой задачи. Покрышкин неоднократно уводил группы за линию фронта и громил бомбардировщики там. Но они и падали там же и их не засчитывались. Потом ситуация поменялась. И потом неприязнь между комдивом и комэской??? А Вы в армии служили, я эту неприязнь не представляю! Не верите проходимцам, не повторяйте ложь. Это два замечательных летчика а Покрышкин хороший комполка и комдив.


Извините цитата не прицепилась. Я имею ввиду якобы конфликт между Покрышкина и Речкалове, тьфу, даже повторять противно!

 

[Сергей Фролович]

Уважаемые коллеги а где можно прочитать много плохого о Покрышкине? Для меня это небычный человек с необычной судьбой. Чего стоит его служба техником шесть!!! лет! Или выход из окружения с самолётом в кузове полуторки. Но не икона! Я интересуюсь этим человеком, кроме сложного характера больше ничего не нашел.

 

[Сергей Фролович]

Чем подтверждается высказывание о якобы часто сбиваемых ведомых Покрышкина? Почему ему ставится в вину что он комдивом практически не летал. Ему запретили он и не летал, чем он тут виноват. Зачем же передёргивать факты? В высокоманевренном бою, когда у гансов было преимущество, неопытный летчик, отставший летчик как правило погибал. Если учесть что Покрышкин всегда лез в самое пекло, то конечно ведомым приходилось сложно. И противник у них был опытный.
Вообще желательно оперировать достоверными фактами. Мемуары истребителей в полной мере таковыми не являются. Это советские издания, спланированные политработниками и тщательно отработанные. Недопустимо вот просто так плюсовать и минусовать факты не понимая специфики авиационной, ещё с таким апломбом дембельским. Извините за критику.

 

[Сергей Фролович]

Позвольте высказать мнение о тактике штурмовки истребителями.
В 1941-1942 гг. по сути происходило становление истребительной авиации и не только. Атака наземных целей для истребителя нецелесообразна, мал боекомплект, слабая защита. Преимущество только в маневренности. Делалось это от нужды и не всегда эффективно. Конечно лучший самолёт для этого ИЛ-2. Особенно когда пришло понимание роли групп различного тактического назначения, роли прикрытия истребителями в нужном количестве и много но другого. Групповой боевой вылет планировался, готовился и умело исполнялся. Но не истребителями.
Такое мнение неоднократно высказывается в мемуаров фронтовиков.

 

[Сергей73]

Я имею ввиду якобы конфликт между Покрышкина и Речкалове, тьфу, даже повторять противно!

Уважаемый Сергей Фролович! На такое подозрение (всего лишь подозрение или предположение!) меня лично натолкнули некоторые нюансы в изданиях. Но это была моя сугубо субъективная оценка, на которой я не настаивал. Каких-либо веских оснований, хотя бы одного, считать, что между героями был разлад, здесь в ветке так и не прозвучало, поэтому подозрение это всего лишь трёп и ничего больше. Не придавайте значения. Лично от меня примите извинения за недостойные высказывания в адрес наших героев. А Речкалов так и вовсе мой земляк.

В 1941-1942 гг. по сути происходило становление истребительной авиации и не только. Атака наземных целей для истребителя нецелесообразна, мал боекомплект, слабая защита. Преимущество только в маневренности. Делалось это от нужды и не всегда эффективно.

В том-то и суть. Ради этого и ветка. Как в начале войны истребителям приходилось выполнять не совсем свойственные им задачи. Советское командование вынуждено было тормозить нашествие врага всеми средствами, коих было не так уж много. Об этом мы уже говорили на первых страницах ветки. На ходу изобреталась и оттачивалась тактика. Мне это показалось интересным.

 

[Сергей Фролович]

Не нужно извиняться, это лишнее, я думаю Вы исследуете тему, позвольте и мне поучаствовать. Я совершенно согласен, многое делалось от нужды. Вспомните эпизод у Покрышкина, прорвались танки и уходя от них самолёты взлетали и сразу наносили удар и уходили вглубь территории. Наземному составу можно только посочувствовать в такой ситуации. Они уходили по земле, вначале уничтожив все что положено.
А тема эта мало раскрыта, есть смысл высказываться.
Интересен вопрос о подавлении объектовой ПВО, если бить по зенитками, так боевая задача другая, если их не подавить они посбивают группу. И задача командира выбрать тактические приемы которые будут эффективны именно в этом полете. Истребитель это не штурмовик, прорываться через огонь опасно, собьют или повредят.
Важен вопрос о результатах штурмовки, невозможно уничтожить например колонну, но дезорганизовать, разогнать гансов, поджечь головные машины, прочесать вдоль колонны, возможно и это тоже результат.
Авиация всегда действовала в интересах наземных войск.

 

[KAA]

Авиация всегда действовала в интересах наземных войск.

Советская.

 

[Сергей Фролович]

Уважаемый коллега Камерад.
Я хотел бы оспорить Вашу точку зрения. Судя по стилю Вы человек не авиационный и просто произвольно оперируете фактами непонятного происхождения.
1. У Покрышкина сбивали ведомых. То есть по вашим строкам Покрышкин должен сказать командиру, я не полечу на боевое задание, правда это трибунал! Я буду летать с ведомым, мы возьмём самолёты из боевого расчета и будем жечь топливо нужное на фронте. Это тоже трибунал!
До перелома в войне молодой летчик, сержант прибывал в полк с налетом несколько часов. Их называли взлет-посадка. Но по штату это боевая единица! Его в бой посылали независимо от опыта, как тут комэска мог что то изменить?. И первый совет и приказ, стой в строю, любой ценой, не стреляй, не сбиваей, стой на месте, выпадешь, сожрут! Скажу о личных впечатлениях, даже в паре по прямой в начале трудно удержаться, какой уж бой группой. Об этом писали мало, но полегло очень много народу именно вот так. А им бы дать немного полетов, постепенно вводить... Но не было тогда таких возможностей. Губили ребят особо не разбираясь, это была позиция руководства!!!. А когда наступил перелом, это прекратилось. Не надо фантазий, речь о Героях идёт.

 

[Сергей Фролович]

2. Конфликт между Героями.
За свою карьеру я очень немного общался с начальством, командира полка видел ну раз в неделю издалека, комдива, у нас это был начальник училища, так и год мог не видеть. Моя жизнь в эскадрилье протекала, а начальники очень далеко. Когда они в полк приезжали, иногда планировались на полеты. Выпускали пилотов и курсантов, давали допуска. Так вот перед этим тебе обязательно комэска или комполка позвонит, мол ты там рот не открывай, беседы не поддерживайте, есть, так точно! Какая неприязнь, какой конфликт между комдивом и комэской юным, Вы чего? Речь в мемуарах Покрышкина шла о ЧП в полку, стали разбираться обнаружили недостатки, это комиссия делала. Я и не знал что это о Речкалове речь. Ну рановато ему было в 24 года полком руководить, опыта нет, образования нет. Правильно его сняли пока дров не наломал еше. На должности помощника по воздушно-стрелковой, могу путать название, он оказался на своем месте. Но главное что это был отличный ведущий группы! Бил гансов, учил пилотов.
Я считаю это утка заброшенная непорядочным людьми, фактов нет, подтверждений нет, давайте забудем о ней.
Герой всегда имел возможность уйти в тыл или на штабную работу, чтобы не погибнуть. Или на учебу в академию, ты уже все доказал. Но и Покрышкин и Речкалове и десятки других оставались на фронте и били врага. Уважайте этот факт!
Правый орден Покрышкин получил за воздушную разведку, нашел танки Клейста. Есть нюанс, погода была очень плохая и до него двое убились! Командир так ему и сказал, имеем уже два трупа но есть боевой приказ. И приказ был выполнен.

 

[Сергей73]

Интересен вопрос о подавлении объектовой ПВО, если бить по зенитками, так боевая задача другая, если их не подавить они посбивают группу. И задача командира выбрать тактические приемы которые будут эффективны именно в этом полете.

Практически всегда, когда штурмовой налёт был организован, из общей группы выделялась пара, реже две, с задачей подавления ЗА. Так же действовали и штурмовики Ил-2.

 

[Сергей Фролович]

3 Хотелось бы проанализировать Ваши развязные речи о Покрышкине.
Бросает в пекло или бережет подчинённых. Когда это у нас за потери кого ругали, особенно в первый половине войны. Главное это боевой приказ, умри но сделай, любой ценой! Потери не потери, это вторично, это потом. Чем тут виноват комэска, что он мог сделать, отказаться боевой приказ выполнить?
Понижался неоднократно за потери? Прошу назвать источник информации. Покрышкин войну начал ком звена, быстро стал комэской и так летал до начала своего восхождения. От должности его отстраняли, исключили из партии и собирались отдать под суд, но это за конфликт со старшими офицерами. Он в мемуарах это подробно описывает. Вы откуда это выкопали. К сожалению людей у нас никогда не жалели, это трагическая реальность. Не жалеют и сейчас, поверьте. Есть приказ, сдохни но выполни. А комполка скажет погибли Героями, ещё пришлют. А если поберег, то тут могут быть варианты, это невыполнение боевого приказа, трусость, нерешительность ну и др.

 

[Сергей Фролович]

Пришло понимание в 1943.
Да не понимание пришло, обстановка поменялась, победы пришли и самое главное дали работать и появились такие как Речкалове, Клубов, Фадеев, и немногие другие. Их воспитал и обучил Покрышкин по своей системе. Они все умели, хоть в воздухе, хоть по земле. Почитайте мемуары Покрышкина и других, дайте воевать, дайте парами летать. Разрешите большой группой атаковать, хитрость проявить, патрулировать по другому, уходить от прикрываемого обьекта. И такие как почитаемый Вами Герой Исаев ему говорили, нет. По линейке.