Всем доброго времени суток!
В моем ЖЖ (http://zharkovse.livejournal.com/) опубликован очередной перевод рассказа, в этот раз из другой книги. Здесь я его дублирую.
Приятного вам чтения!
Решил в этот раз опубликовать фрагмент из другой книги - "Logging Flight Time: and Other Aviation Truths, Near-Truths, and More Than a Few Rumors That Could Never Be Traced to Their Sources". Это автобиография Уильяма К. Кершнера, пилота ВМС США, корпоративного пилота и инструктора, автора многих статей для журнала AOPA и нескольких отличных книг, в которой он с юмором рассказывает о 50 годах своей авиационной жизни.
Переведенный фрагмент называется "Знаменитые последние слова в авиации". Он о нескольких счастливых случаях в жизни автора, в которых слова остались просто знаменитыми, но не последними. Также автор напоминает нам о нескольких фразах, которые к сожалению очень часто предшествовали и предшествуют в мире авиации печальной статистике.
Когда я учился в Колледже штата Айова весной 1950 года, по выходным я подрабатывал инструктором в аэропорте города Невада в том же штате. Это приносило немного дополнительных деньжат и помимо того - давало возможность передохнуть от излишней учебы, которая, как я уже решил, мешала мне наслаждаться студенческой жизнью.
Летать на Taylorcraft BC12-D было удовольствием, а обучать на нем ( некоторые его считали "поплавком") с 2,300 футовой (701 метр) травяной полосы сейчас было бы большим вызовом, чем тогда. Но 20 летнего парня мало что может заставить усомниться в своих возможностях.
В центральной Айове много (было) открытых полей, так что в случае отказа двигателя можно начинать снижение на наилучшей скорости планирования практически в любом направлении и быть уверенным в успешном приземлении с закрытыми глазами. Во всяком случае так считалось.
В интересующий нас день я был с учеником на высоте 5,000 футов (1,524 метров) AGL (над уровнем земли), на самом деле довольно высоко для Тейлоркрафта. Причина, по который мы забрались так высоко, успешно забыта, но скорее всего мы были там, практикуя срывы потока или полет на маленькой скорости, или, возможно, штопор. В те дни штопор и выход из него проходили с учениками как стандартную рутину.
Я симулировал ученику отказ на большой высоте, чтобы спуститься пониже для практики маневров, учитывающих поправку на ветер.
Сделав несколько допущений и округлив высоту до одной мили (1.6 км) над землей, а у Тейлоркрафта коэффициент планирования 10:1 (я думаю даже немного больше - комм. автора), можно определить, что самолет можно приземлить куда угодно на площади в 314 кв.ми. (813 кв. км.) с момента заглушения двигателя.
Но не тут-то было.
В пределах 314 кв.ми. (813 кв. км.) была область, покрытая лесом, размерами 0.5 мили на 1 милю (0.8 км на 1.6 км), с небольшой опушкой аккурат посередине.
Эта опушка обладала непреодолимым притяжением для ученика, и считал ли он, что остальные 313 с чем-то кв. миль были слишком легкой для его способностей целью, или у него образовалось туннельное видение с центром в этом месте, я не знаю, но мы снижались кругами к этому просвету.
Я хотел понять, ждет ли он, чтобы я дал ему совет, или он действительно был уверен, что эта крохотная полянка была лучшим местом, куда стоило приземлило самолет.
Я взял управление, когда мы все еще были низко над деревьями, приближаясь к месту посадки, размером с теннисный корт. Я был особенно аккуратен с использованием подогрева карбюратора и прочисткой двигателя, потому что, честно говоря, я не считал это лучшим местом; в любом случае это не был аэропорт Мидвей.
Я набрал высоту, покружил невысоко над лесом, и очень детально объяснил ученику его недочеты при выборе такого места для посадки, заметив: "Я бы не выбрал это место для посадки, даже если бы от этого зависела моя жизнь."
И тут от двигателя раздался громкий хлопок, и дым заполнил кабину.
Мы были слишком низко над лесом, чтобы добраться до "хороших" площадок, коих много доступно с высоты, поэтому с крутым скольжением и заносом хвоста я приземлился - к счастью, не попортив самолет - на площадку, выбранную мои студентом (ту маленькую полянку). Позже я узнал, что один из цилиндров сломался в верхней части внутреннего рукава.
Пока я отчаянно тормозил, чтобы не влететь в деревья, ученик сказал: "А я думал, ты сказал..."
Я аккуратно объяснил ему: "Заткнись!"
Взорвавшийся цилиндр заменили и (теперь полегчавший) самолет вывели оттуда через несколько дней.
Среди других известных последних фраз в авиации стоит отметить следущие:
1. Если этот попутный ветер еще подержится, то нам не прийдется делать промежуточную остановку для дозаправки.
2. Я знаю, что мы сильно загружены, но полосы здесь достаточно.
3. Взлет от пересечения сбережет нам несколько минут.
4. Мы сделаем этот грозовой фронт, если вылетим в ближайшие 5 минут.
5. Мне не нужно проверять топливо - я видел как заправщик подъезжал к самолету, и я сказал аэродромному персоналу, залить до полного.
6. Этот авиабензин пахнет как-то по-другому, но я уверен, что с ним все в порядке.
7. Не волнуйся по поводу этих отчетов о сильном обледенении - я летал в точно такую же погоду и ни разу не набирал ни следа льда.
8. Боковой ветер? Расслабься - да я коробку, в которой его (самолет) привезли, и при большем боковом ветре посадить могу.
9. Давай-ка нырнем и разбудим старину Джо. Спорим у него похмелье посильнее моего сегодня - какая вечеринка вчера была!
Или одна из моих известных фраз пилоту перед чем как лететь через Мемфис на другой аэродром, чтобы забрать другой самолет. Мы готовили к полету Аэронку Чэмпион, который простоял на улице несколько недель, и из баков которого мы слили уже, как казалось, несколько галлонов воды: "Вот, похоже мы слили всю воду!"
Через двадцать минут Чэмп сидел на капустной грядке между четырех домов. До аэродрома назначения оставалось где-то пол-мили (метров 800). Владелец одного из тех домов, услышав странный звук на заднем дворе, обошел вокруг дома; выражение на его лице уморило бы нас обоих, если бы мы не были еше настолько потрясены нашей трансформацией из богам подобных людей-птиц в обитателей самого грязного сада в Мемфисе.
Ну и, конечно, самые популярные из всех последние слова: "Я не думаю, что нижний край так низок, как сообщают. Я пожалуй спущусь еще немного ниже - может мы выберемся из облаков."
С уважением,
Сергей Жарков
В моем ЖЖ (http://zharkovse.livejournal.com/) опубликован очередной перевод рассказа, в этот раз из другой книги. Здесь я его дублирую.
Приятного вам чтения!
Решил в этот раз опубликовать фрагмент из другой книги - "Logging Flight Time: and Other Aviation Truths, Near-Truths, and More Than a Few Rumors That Could Never Be Traced to Their Sources". Это автобиография Уильяма К. Кершнера, пилота ВМС США, корпоративного пилота и инструктора, автора многих статей для журнала AOPA и нескольких отличных книг, в которой он с юмором рассказывает о 50 годах своей авиационной жизни.
Переведенный фрагмент называется "Знаменитые последние слова в авиации". Он о нескольких счастливых случаях в жизни автора, в которых слова остались просто знаменитыми, но не последними. Также автор напоминает нам о нескольких фразах, которые к сожалению очень часто предшествовали и предшествуют в мире авиации печальной статистике.
Когда я учился в Колледже штата Айова весной 1950 года, по выходным я подрабатывал инструктором в аэропорте города Невада в том же штате. Это приносило немного дополнительных деньжат и помимо того - давало возможность передохнуть от излишней учебы, которая, как я уже решил, мешала мне наслаждаться студенческой жизнью.
Летать на Taylorcraft BC12-D было удовольствием, а обучать на нем ( некоторые его считали "поплавком") с 2,300 футовой (701 метр) травяной полосы сейчас было бы большим вызовом, чем тогда. Но 20 летнего парня мало что может заставить усомниться в своих возможностях.
В центральной Айове много (было) открытых полей, так что в случае отказа двигателя можно начинать снижение на наилучшей скорости планирования практически в любом направлении и быть уверенным в успешном приземлении с закрытыми глазами. Во всяком случае так считалось.
В интересующий нас день я был с учеником на высоте 5,000 футов (1,524 метров) AGL (над уровнем земли), на самом деле довольно высоко для Тейлоркрафта. Причина, по который мы забрались так высоко, успешно забыта, но скорее всего мы были там, практикуя срывы потока или полет на маленькой скорости, или, возможно, штопор. В те дни штопор и выход из него проходили с учениками как стандартную рутину.
Я симулировал ученику отказ на большой высоте, чтобы спуститься пониже для практики маневров, учитывающих поправку на ветер.
Сделав несколько допущений и округлив высоту до одной мили (1.6 км) над землей, а у Тейлоркрафта коэффициент планирования 10:1 (я думаю даже немного больше - комм. автора), можно определить, что самолет можно приземлить куда угодно на площади в 314 кв.ми. (813 кв. км.) с момента заглушения двигателя.
Но не тут-то было.
В пределах 314 кв.ми. (813 кв. км.) была область, покрытая лесом, размерами 0.5 мили на 1 милю (0.8 км на 1.6 км), с небольшой опушкой аккурат посередине.
Эта опушка обладала непреодолимым притяжением для ученика, и считал ли он, что остальные 313 с чем-то кв. миль были слишком легкой для его способностей целью, или у него образовалось туннельное видение с центром в этом месте, я не знаю, но мы снижались кругами к этому просвету.
Я хотел понять, ждет ли он, чтобы я дал ему совет, или он действительно был уверен, что эта крохотная полянка была лучшим местом, куда стоило приземлило самолет.
Я взял управление, когда мы все еще были низко над деревьями, приближаясь к месту посадки, размером с теннисный корт. Я был особенно аккуратен с использованием подогрева карбюратора и прочисткой двигателя, потому что, честно говоря, я не считал это лучшим местом; в любом случае это не был аэропорт Мидвей.
Я набрал высоту, покружил невысоко над лесом, и очень детально объяснил ученику его недочеты при выборе такого места для посадки, заметив: "Я бы не выбрал это место для посадки, даже если бы от этого зависела моя жизнь."
И тут от двигателя раздался громкий хлопок, и дым заполнил кабину.
Мы были слишком низко над лесом, чтобы добраться до "хороших" площадок, коих много доступно с высоты, поэтому с крутым скольжением и заносом хвоста я приземлился - к счастью, не попортив самолет - на площадку, выбранную мои студентом (ту маленькую полянку). Позже я узнал, что один из цилиндров сломался в верхней части внутреннего рукава.
Пока я отчаянно тормозил, чтобы не влететь в деревья, ученик сказал: "А я думал, ты сказал..."
Я аккуратно объяснил ему: "Заткнись!"
Взорвавшийся цилиндр заменили и (теперь полегчавший) самолет вывели оттуда через несколько дней.
Среди других известных последних фраз в авиации стоит отметить следущие:
1. Если этот попутный ветер еще подержится, то нам не прийдется делать промежуточную остановку для дозаправки.
2. Я знаю, что мы сильно загружены, но полосы здесь достаточно.
3. Взлет от пересечения сбережет нам несколько минут.
4. Мы сделаем этот грозовой фронт, если вылетим в ближайшие 5 минут.
5. Мне не нужно проверять топливо - я видел как заправщик подъезжал к самолету, и я сказал аэродромному персоналу, залить до полного.
6. Этот авиабензин пахнет как-то по-другому, но я уверен, что с ним все в порядке.
7. Не волнуйся по поводу этих отчетов о сильном обледенении - я летал в точно такую же погоду и ни разу не набирал ни следа льда.
8. Боковой ветер? Расслабься - да я коробку, в которой его (самолет) привезли, и при большем боковом ветре посадить могу.
9. Давай-ка нырнем и разбудим старину Джо. Спорим у него похмелье посильнее моего сегодня - какая вечеринка вчера была!
Или одна из моих известных фраз пилоту перед чем как лететь через Мемфис на другой аэродром, чтобы забрать другой самолет. Мы готовили к полету Аэронку Чэмпион, который простоял на улице несколько недель, и из баков которого мы слили уже, как казалось, несколько галлонов воды: "Вот, похоже мы слили всю воду!"
Через двадцать минут Чэмп сидел на капустной грядке между четырех домов. До аэродрома назначения оставалось где-то пол-мили (метров 800). Владелец одного из тех домов, услышав странный звук на заднем дворе, обошел вокруг дома; выражение на его лице уморило бы нас обоих, если бы мы не были еше настолько потрясены нашей трансформацией из богам подобных людей-птиц в обитателей самого грязного сада в Мемфисе.
Ну и, конечно, самые популярные из всех последние слова: "Я не думаю, что нижний край так низок, как сообщают. Я пожалуй спущусь еще немного ниже - может мы выберемся из облаков."
С уважением,
Сергей Жарков
