Ходжа
Pigs fly.
Тем временем, пока мы решали вопросы религиозного характера, вокруг нашего авто-авиа-поезда начали собираться местные селяне, сочувствующие Воздушному Флоту с благочестивой целью пообщаться с теми, кто уже пребывает в Нём.
Забегая вперёд, скажу, что двое из них потом появились по нашему приглашению на «Табаско», и даже познали неземную радость полёта, которую я им в порядке алаверды подарил совершенно «бисплатна, без ригестрации и без смс на короткий номир».
Оба оказались военными пенсинерами, один лётчик с ВТА, второй танкист.
Снова забегая чуть вперёд упомяну, что танкист после полёта с умеренным (ну, чего греха таить) «ветерком и банзаем» на вопрос кого-то из его товарищей, было ли страшно, ответил, что по сравнению с танком нет.
Н-да, страшнее танка зверя нет. Уж это точно.
И тут мне опять придётся отвлечься, что уж поделать. На каждый эпизод из настоящей жизни всплывает эпизод из прошлой.
Есть у меня знакомый, который за два года своей срочной службы в ГСВГ видел глазами только ремонтный бокс и танковый полигон. А руками только рычаги. А поскольку он как механик-водитель воленс-ноленс читал бронекопытные буквари, то очень был в курсе того, что средняя продолжительность жизни танка на поле боя что-то около 5 минут.
Учитывая то, что в его время кругом была война холодная, которая могла в любой момент потеплеть, а то и погорячеть, он как-то не очень хотел оказаться в первых рядах в упаковке с таким коротким сроком годности.
Поэтому он задался целью выйти на новый виток эволюции и сменить себе воинскую специальность.
И как-то ему повезло, что в том ВУЗе, где он учился была военная кафедра, на которую он, как человек все долги Родине уже отдавший, мог совершенно законно забить со всей пролетарской ненавистью, но не забил.
А ходил усердно строем все пять лет…А потом два года летал летёхой, не то штурманом, не то переводчиком, в загранку в Военно-Транспортной Авиации.
Да, к чему это я? А, да.
Так выпьем же за то, что мы не в танке.
Забегая вперёд, скажу, что двое из них потом появились по нашему приглашению на «Табаско», и даже познали неземную радость полёта, которую я им в порядке алаверды подарил совершенно «бисплатна, без ригестрации и без смс на короткий номир».
Оба оказались военными пенсинерами, один лётчик с ВТА, второй танкист.
Снова забегая чуть вперёд упомяну, что танкист после полёта с умеренным (ну, чего греха таить) «ветерком и банзаем» на вопрос кого-то из его товарищей, было ли страшно, ответил, что по сравнению с танком нет.
Н-да, страшнее танка зверя нет. Уж это точно.
И тут мне опять придётся отвлечься, что уж поделать. На каждый эпизод из настоящей жизни всплывает эпизод из прошлой.
Есть у меня знакомый, который за два года своей срочной службы в ГСВГ видел глазами только ремонтный бокс и танковый полигон. А руками только рычаги. А поскольку он как механик-водитель воленс-ноленс читал бронекопытные буквари, то очень был в курсе того, что средняя продолжительность жизни танка на поле боя что-то около 5 минут.
Учитывая то, что в его время кругом была война холодная, которая могла в любой момент потеплеть, а то и погорячеть, он как-то не очень хотел оказаться в первых рядах в упаковке с таким коротким сроком годности.
Поэтому он задался целью выйти на новый виток эволюции и сменить себе воинскую специальность.
И как-то ему повезло, что в том ВУЗе, где он учился была военная кафедра, на которую он, как человек все долги Родине уже отдавший, мог совершенно законно забить со всей пролетарской ненавистью, но не забил.
А ходил усердно строем все пять лет…А потом два года летал летёхой, не то штурманом, не то переводчиком, в загранку в Военно-Транспортной Авиации.
Да, к чему это я? А, да.
Так выпьем же за то, что мы не в танке.
